Университеты всего мира внедряют бесплатные онлайновые курсы

Салман Кхан, основатель академии имени самого себя, строит с помощью YouTube бесплатную виртуальную школу, в которой каждый человек сможет обучиться чему угодно. Эндрю Энг, придумавший с коллегой Дафной Келлер платформу онлайновых курсов Coursera, хочет донести качественное образование до всех, кто никогда не сможет поступить в Стэнфорд. Себастьян Трун, глава онлайновой школы Udacity, считает, что высшее образование — основополагающее право любого человека, которое должно быть доступным с финансовой точки зрения. Все эти люди стоят во главе движения MOOCs (Мassive Open Online Courses, всеобщие открытые онлайновые курсы), в прошлом году провозгласившего революцию в традиционном образовании.

Основатели компании Coursera Дафна Келлер и Эндрю Энг


В 2012 году к MOOCs присоединилось большинство университетов Лиги Плюща, включая Гарвард и Принстон, а так же множество других сильнейших учебных заведений планеты: Массачусетский технологический, университеты Дюка и Риса, Музыкальный колледж Беркли и десятки других. Все они включили в свои программы дистанционные курсы, бесплатный доступ к которым имеет любой человек с интернет-соединением. Заниматься на них может хоть небогатый русский студент, хоть американец в расцвете карьеры, которому попросту не хватает времени ходить в университет. По утверждениям создателей онлайновых курсов, новый подход к образованию сможет в разы повысить качество обучения и его эффективность, в том числе и для тех студентов, которые по старинке продолжают получать знания в невиртуальных аудиториях.

Это действительно реально: системы микроанализа могут записывать каждый «клик» мышки студента и получать самую подробную обратную связь, о которой прежде можно было только мечтать. Вопрос лектора о том, все ли понятно, больше не уместен — «большой брат», фиксирующий отклик студентов, гораздо лучше даст понять промахи создателей видеолекции. По результатам полученных данных можно видоизменять урок, варьировать его время, привлекать другого лектора, лучше «разжевывать» моменты, где у большинства возникли трудности и т.д. Вполне тянет на революцию, не правда ли? Бывший министр образования США Уильям Беннет уже назвал феномен MOOCs такой же важной вехой для истории образования, как появление афинской школы. Президент Стэнфорда Джон Хеннеси в интервью New Yorker сравнил цифровую образовательную революцию с цунами, которое вскоре захлестнет тихие воды, где привыкли плавать консервативные университеты. А газета The New York Times и вовсе объявила завершившийся год «годом MOOCs».

Последний раз подобное оживление в образовательных методиках наблюдалось сто с лишним лет назад. Тогда надежды тоже связывали с появлением новой коммуникационной системы. Развитие почтовых служб до современного уровня позволило университетам распространить свои образовательные практики за пределы студенческих городков. С помощью конверта, марки и листа бумаги войти в ряды студентов университета мог любой желающий. Стараниями британских и американских учебных заведений корреспондентские курсы в конце XIX века стали пользоваться огромной популярностью. К 1906 году один лишь Международный университет дистанционного образования из Пенсильвании имел 900 тысяч студентов, подписавшихся на его удаленные курсы. Впрочем, мода на корреспондентское образование со временем прошла — в первую очередь из-за того, что университеты затруднялись контролировать качество обучения. В России всплеск подобной формы обучения пришелся на 90-е: тогда по почте учили всему, от английского и физики до бухгалтерского учета.

Себастьян Трун, придумавший проект Udacity, предпочитает работать над большинством лекций самостоятельно. Его конек — компьютерные науки

Новая волна дистанционного образования зародилась в стенах Стэнфордского университета летом 2011 года. Тогда тестовый бесплатный курс «Искусственный интеллект» привлек 160 тысяч студентов со всего мира — и 23 тысячи из них успешно его окончили. Спустя полгода двое преподавателей, создавших программу, уволились из штата и организовали компанию Coursera — образовательный стартап, чья штаб-квартира расположилась на полдороги от кампуса к сердцу Кремниевой долины, местечку Маунтин Вью. Среди трех крупнейших провайдеров онлайновых курсов в мире именно Coursera имеет сегодня самые сильные позиции. Ее главные соперники — компания Udacity, которая точно так же, как и Coursera, пытается поставить бесплатное онлайн-образование на коммерческие рельсы, и некоммерческий стартап edX. На конец февраля в в партнеры Coursera входили 62 университета. Все они высказали готовность предоставить платформе свои онлайновые курсы — смотреть их может любой человек вне зависимости от того, является ли он студентом какого-либо вуза. Компания edX пока объявила о совместных программах с шестью университетами, но к 2014 году их число расширится по крайней мере до 12. Udacity же работает независимо от университетов: по мнению ее основателя Себастьяна Труна, профессора не имеют никакого понимания, как нужно подавать материал в онлайне, поэтому все лекции компания разрабатывает своими силами.

Скорость, с которой развиваются онлайновые курсы, поражает воображение. К марту 2013 года у Coursera набралось свыше 2,5 млн студентов, у Udacity — почти полмиллиона. В прошлом году на курс Udacity «Введение в компьютерные науки» записалось 270 тысяч человек. Это на 70 тысяч больше, чем число всех американских студентов-первокурсников, ежегодно выбирающих компьютерные науки своим основным направлением. Пока среди всех онлайновых курсов отчетливо лидируют естественные науки, программирование и технологические дисциплины. Около трети всех курсов посвящено искусству и гуманитарным наукам. Есть даже специальные открытые онлайновые курсы про открытые онлайновые курсы.

Почему университеты так держатся за MOOCs? Во-первых, онлайновые курсы позволяют им сэкономить на рабочих часах преподавателей: зачем оплачивать профессору чтение одних и тех же лекций из года в год, если можно просто отправить студентов посмотреть видеоурок. Во-вторых, это поможет чуть-чуть приостановить поток студентов, ежегодно желающих получить высшее образование в американских вузах. Канадское министерство образования подсчитало, что при нынешнем темпе роста населения планеты человечество должно каждую неделю строить по три университета на 30 тысяч человек, чтобы к 2025 году вместить всех желающих учиться. В-третьих, цифровые программы позитивно сказываются на имидже вузов и позволяют им «оставаться в тренде»: по данным инвестиционного банка IBIS Capital, рынок электронного образования к 2017 году вырастет на 23 процента и станет самым перспективным сегментом образовательной индустрии, оцениваемой в $4,4 трлн. И, наконец, в-четвертых, при правильной бизнес-модели онлайновые курсы, даже бесплатные, могут принести университетам немалую прибыль.

Именно в том, как научиться зарабатывать на бесплатных по определению курсах, кроется камень преткновения концепции MOOCs. «Брать деньги за доступ к курсам было бы трагедией и крушением наших идеалов», — считает глава Coursera Эндрю Энг. Однако выход есть — и не один. Модель монетизации веб-проектов freemium может быть успешна применена и к онлайновым курсам: базовый продукт предоставляется всем бесплатно, а за дополнительные возможности (например, продвинутый узкоспециализированный курс или курс, прочитанный главным специалистом в отрасли) пользователи платят.

Еще один очевидный выход — установить плату за сертификаты. «Подтверждение того, что вы прослушали онлайновый курс, должно стоить немного — от 10 до 30 долларов», — полагает Энг. Учитывая количество пользователей Coursera, эта сумма может вылиться в многомиллионный доход. По пути платных сертификатов отчасти пошла Udacity: некоторые ее курсы венчаются экзаменом стоимостью около ста долларов. В будущем провайдеры курсов смогут аккредитоваться в качестве учебных заведений (сейчас уже ведутся соответствующие переговоры), — и вот тогда за полные университетские программы разумно будет брать деньги. Однако тут есть оговорки. Пока MOOCs демонстрирует очень высокие показатели незавершенности обучения: до конца программ доучиваются максимум 9 процентов пользователей. Отдельный вопрос в том, как удержать студентов.

Другой сценарий монетизации заключается в том, что операционные издержки на создание видеоуроков будут спонсировать производители учебников или крупные бизнес-корпорации, которым взамен дадут контакты самых талантливых студентов. Этот вариант считает наиболее привлекательным Анант Агарвал, создатель стартапа edX. Правда, ни одна компания из тройки лидеров пока так и не смогла окончательно определиться с моделью, по которой она будет зарабатывать деньги. До поры до времени существование всех трех столпов MOOCs спасают обильные венчурные инвестиции.