Политпиар по-украински: тренды 2012
По окончанию главного политического шоу страны, портрет будущего парламента стал виден почти до мелочей. Продолжающиеся на отдельных округах фальсификационные скандалы выглядят скорее как отдельные вспышки после зарева канонады, но общей картины не изменят.
Практически для всех политических сил прошедшие выборы имели принципиальное значение, а путаница с избирательными списками добавила жару ещё и мажоритарным гонкам. Потому и не удивительно, что последние выборы превратились в самую настоящую электоральную войну. Вот и идет в ход весь арсенал методов, которые у нас с лёгкой руки писателя Пелевина принято называть чёрным пиаром.
На самом деле, указанный термин изначально не предполагал обливание грязью оппонентов. Действительно, можно ли назвать пиаром то, что никак не связывает с общественностью самого клиента, а просто усложняет жизнь его конкуренту? Да ещё такими методами, за которые не стыдно и рожу набить, даже не снимая галстука. Иногда нечистые на руку политтехнологи превосходят на этом поприще самих себя, да так, что вся бульварная пресса уходит на нервный перекур.
В один прекрасный день кандидат в депутаты по избирательному округу №22 г. Луцка и мать троих детей Елена Голева узнала из листовок, что она, на самом деле, переодетый мужчина.
А вот кандидат регионал Юлий Йоффе, балотировавшийся по городу Кировску Луганской области вообще узнал из листовок о собственной скоропостижной смерти. Причём, как о факте уже случившемся.
Отдельно стоит выделит город-герой Одессу, жители которой всегда славились особым чувством юмора.
Политик в образе вампира — образ не совсем свежий, а вот снимать неблагонадёжного вида граждан, которые в один голос заявляют, что будут голосовать за кандидата Х — метод более оригинальный, хоть и не блещущий новизной.
Приблизительное представление об арсенале применяющихся методов может дать обнародованная в начале сентября переписка политтехнолога Семена Уралова, работавшего на одесского кандидата Юрия Маркова.
Даже если указанная переписка сама по себе является спланированным вбросом, то по крайней мере, она может дать представление о том, чем технологи штабов могут удивить конкурентов (а заодно и самого избирателя).
На фоне этих шедевров, межпартийные вбросы выглядят как небрежные попытки плюнуть оппоненту на пальто, не сбавляя собственной скорости.
Но насолить политику может не только негатив. При просмотре некоторых роликов агитационного характера иногда бывает просто непонятно, имеем ли место банальная криворукость рекламщиков на местах, или кто-то не поленился выпускать от имени конкурентов рекламу, нацеленную на прямо противоположной эффект.
А бывает и так - кандидат может сам инициировать публикацию о себе такой ереси, в которую не поверит даже самый убеждённый его противник. И чем хуже качество — тем лучше. После этого любой негатив в адрес кандидата воспринимается намного легче. Да и сам заказчик может разыграть невинную жертву, обвинив оппонентов в полной неадекватности.
Разумеется, что слив компромата – далеко не украинское изобретение. Оно существует столько, сколько существует сама политика. Но обычно после вброса следует разбирательство с обязательными жертвами в качестве либо политика (если компромат - правда) либо заказчика (если компромат - ложь).
Мы же, как говорится, «маємо те, що маємо». Посплетничали, посетовали и забыли. Правда, осадочек всё равно остаётся, что для заказчика тоже результат. Не даром говорят, что рынок у нас только формируется, зато базар так и не закрывался.