Эрик Лютардт: "Нейрокомпьютерные интерфейсы станут реальностью"

45-летний Эрик C Лютардт - нейрохирург в Вашингтонском университете в Сент-Луисе, а также соучредитель исследовательской лаборатории NeuroLutions, разрабатывающей нейрокомпьютерные интерфейсы. Лютардт стал пионером в использовании электрических мозговых имплантатов, позволяющих восстанавливать моторную функцию парализованных конечностей, пострадавших от инсульта. Он также помогает разрабатывать электродные системы, которые могут непосредственно декодировать "внутренний голос" разума и использовать его для прямого внешнего воздействия; например, пациенты Лютардта мыслью смогли контролировать курсор видеоигры Space Invaders. Лютардт опубликовал два научно-фантастических романа, посвященных "подготовке общества к изменениям". Он полагает, что в ближайшие годы нейронные имплантаты, связывающие человеческий мозг напрямую с компьютерами для улучшения познавательных функций, будут похожи на кардиостимуляторы или татуировки. Это интервью The Guardian провело по телефону, когда Лютардт завез детей в школу и отправился на операцию по удалению опухоли головного мозга.

Нейрокомпьютерные интерфейсы давно считали научно-фантастическим вымыслом. Когда вы впервые приняли участие в их создании?

Я начал заниматься нейрокомпьютерными интерфейсами в 2002 году, когда люди ставили первые опыты на обезьянах. С тех пор мы значительно продвинулись в этой области. Сейчас у нас есть несколько различных имплантатов, которые используются в клинических исследованиях. На мой взгляд, мы достигнем переломного момента, когда они станут действительно клинически значимыми.

Как далеко вы продвинулись?

Мы закончили наше первое успешное клиническое испытание на пострадавших от инсульта. В ближайшем будущем мы планируем начать переговоры с Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов о внедрении этой технологии в широкие клинические использования, что, мы надеемся, произойдет в ближайшие пару лет.

Любая процедура, связанная с мозгом, воспринимается большинством людей как особенная категория риска. Вы должны сталкиваться с этим страхом каждый день.

Я думаю, что существует два типа хирургической практики, которые действительно отражают суть беспокойства людей. Одна из них – хирургия головного мозга, когда оперируют то, что люди называют собой, своим чувством идентичности, своим умом. Другая - педиатрическая хирургия, когда операцию проводят на самом дорогом для вас - детях. Я считаю, что в этих областях нужно больше работать над доверием пациентов.

Когда дело доходит до инноваций, которые могут напрямую связать человеческий разум с машиной, это не только медицинский вопрос, но и этический. Как вы считаете?

Специалисты по этике критикуют нас. Нейрокомпьютерный интерфейс стал бы поворотным моментом в эволюции человека. И я не преувеличиваю. И точно так же, как с искусственным интеллектом, нам нужно проявлять максимальную осторожность. Рано или поздно это произойдет. Я написал два научно-фантастических романа, чтобы попытаться провести людей через некоторые возможные ситуации; например, если кто-то получил несанкционированный доступ к имплантатам. Нам нужно думать об этом, а не о самом факте существования нейрокомпьютерных интерфейсов.

Проработать эти ситуации для себя – и была одна из ваших мотиваций для создания книги? Вы чувствовали то же самое и в начале процесса, и в конце?

У меня были определенные идеи, когда я начал писать книги, но произошла эволюция. Я начал меньше думать об индивидуальном интерфейсе и его влиянии на общество. Нам стоит обратить внимание на то, что прогресс не способствует социальной стратификации.

Вы оптимист, но, по-видимому, это осмотрительный оптимизм?

Хотелось бы думать, что это осознанный оптимизм. Человеческий интеллект – это самый важный ресурс на планете. Я верю, что чем больше мы сможем развить человеческий интеллект, тем лучше мы будем этим заниматься. Но сейчас довольно опасные времена. Некоторые из вымыслов, написанных мною еще несколько лет назад, стали реальностью - компании действительно обещают сделать то, что я описал. Моя вторая книга – про нейронный имплантат, позволяющий создать виртуальную версию себя. На днях я видел компанию, которая сканирует мозг и создает виртуальную версию.

Миллионеры Силиконовой долины - фараоны нашего времени, стремящиеся к бессмертию, - особенно интересуются технологией. Илон Маск, Марк Цукерберг, основатели Google, все разрабатывают проекты в этой области. Каким будет следующий шаг?

Зафиксировать механическое намерение воображаемых слов не так сложно с помощью этой технологии. Я и многие другие доказали, что это возможно. Что гораздо труднее - это семантика более высокого уровня - фиксация идей непосредственно из мозга. Но я думаю, что мы справимся и с этим.

Декодирование этого внутреннего голоса кажется на один шаг ближе к пониманию конечной тайны сознания...

Он подвергает сомнению некоторые наши фундаментальные предположения о разуме/мозге. Мы всегда считали, что программное обеспечение должно идти отдельно от оборудования... теперь программное обеспечение представлено в аппаратном обеспечении.

Раньше вы изучали теологию. Помогает ли она в вашей работе?

Я получил диплом по биологии и теологии. Мне было интересно объединить разные дисциплины. Я всегда говорил, что в большинстве случаев теология важнее. Это заставило меня задуматься о ситуации в целом. Я стал более аналитическим и индуктивным в науке. Теология помогает понять, как вера является неотъемлемой частью нашей психологии, - оставив в стороне религию, у ученых есть всевозможные (не подтвержденные) убеждения, которых они придерживаются. Научный прогресс часто зависит от изменений, равно как и любая религия.

Когда вы оперируете мозг, есть ли у вас четкое представление о человеке, о том, что вы пытаетесь сохранить?

Конечно. Тут двойственная ситуация. Первая - полное уважение. Вторая, как мы сейчас видим, - это то, что мозг гораздо пластичнее, чем мы представляли. Возможность восстановить его функции - удивительна.

У нас всегда было ощущение, что он не заживает...

Это верно. Мы склонны думать, что наш разум не вернется к "нормальному" состоянию. На самом деле опыт часто доказывает обратное.

У вас есть люди, которые добровольно участвуют в исследованиях нейрокомпьютерных интерфейсов?

Вчера кто-то позвонил моей секретарше, сказав, что ему нужен имплантат, чтобы объединить себя с искусственным интеллектом, и мог ли я быть тем, кто поможет? Это определенно представляет интерес для меня.

Я всегда задаю вопрос: "Если бы я предложил вам небольшую операцию, разрез на один сантиметр, но это улучшило вашу память на 50%, кто бы согласился?". Молодое поколение почти всегда соглашается. Ясно, что понятие "изменение себя" стало другим. Еще 30 лет назад ни у кого не было татуировок, а сейчас у более 50%.

Будет ли это то, что вы хотели?

Да. Один из моих инженеров создал неинвазивный стимулятор мозга, и я использовал его, когда писал второй роман. Это явно имело значение. Я немного экспериментировал. И обнаружил, что могу написать 500 слов за 30 минут, когда обычно на это уходит час или даже больше...